Свобода прессы или (дез)информации?

Что мешает противостоять российской пропаганде в Европе?

Общественная организация Promote Ukraine, находящаяся в Брюсселе и занимающаяся, среди прочего, отстаиванием позиций Украины в медийной среде ЕС, недавно оказалась в центре идеологического противостояния. На фоне активного обсуждения необходимости увеличить финансирование борьбы с российской пропагандой в нидерландской прессе прошла волна критики деятельности европейского Страткома (Eaststratcom) и сообщений, предоставленных ему Promote Ukraine. Четыре из 117 сообщений Promote Ukraine для Страткома назвали «вызывающими сомнения в справедливости их попадания в базу статей», содержащих элементы дезинформации. Все они касаются нидерландских изданий. Поскольку это была единственная организация, которая сообщала о случаях дезинформации на нидерландском языке, ее активность в рамках Страткома получила особое звучание. 

«1984» или право на ошибку?

Ситуация с Promote Ukraine, которая в течение последних двух лет сообщала о случаях дезинформации (или ретрансляции односторонних сообщений антиукраинского характера), почти стала краеугольным камнем в вопросе готовности европейского общества к осознанию последствий гибридной войны.

После детального объяснения своей мотивации и позиции по четырем спорным новостям (поскольку пятая «нидерландская» новость с откровенно фейковым видео борцов «Азова», которые угрожают голландцам, впоследствии отпала) в Страткоме решили изъять две спорные новости из списка под давлением указанных СМИ. Одну изъяли из-за того, что издание внесло коррективы в текст.

Хотя в Страткоме заявили, что все представленные случаи дезинформации проходят предварительную проверку на соответствие, к сожалению, ошибки случаются. Служба и волонтеры продемонстрировали свою способность их признавать и желание исправлять. Но хотят ли СМИ работать над своими ошибками, или статус «независимого» априори исключает такую ​​возможность?

Напомним, Eaststratcom (ESTF) – оперативную рабочую группу по стратегическим коммуникациям Европейской службы внешних отношений – создали в 2015 году для борьбы с российской пропагандой. Это команда из 14 человек, которая отслеживает фиктивные новости в информационных потоках европейских стран. Основой работы этого департамента является исследование сети волонтеров, которые выявляют статьи, содержащие элементы пропаганды и направляют их им для проверки.

Очевидно, что Европейский союз оказался не готов к креативному способу борьбы с кремлевскими троллями и ботами, поэтому единственным предложением, с которым он вышел, является база данных списков статей с нарративами российской пропаганды. Такая проверка новостей в Европе едва ли не первая со времен Второй мировой войны. В контексте «1984» можно понять страх напуганных «своевольным Брюсселем» журналистов перед созданием так называемых черных списков. В таком страхе тяжело разглядеть, что «списки» созданы для того,чтобы население знало о существовании целенаправленной дезинформации, а «своевольный Брюссель» – залог неприкосновенности ценностей прав человека, в частности и на свободу самовыражения, что не существует принуждения или наказания за дезинформацию, а любую добавленную новость в базе данных можно откорректировать, отправив соответствующий запрос.

При этом упускается общая картина и причина создания данной оперативной рабочей группы – информационная агрессия Российской Федерации против Европейского союза.

Стратком и его активисты настаивают на том, что они принимают во внимание не само СМИ, а сообщение, которое оно транслирует. Тем не менее попадание в базу данных независимых нидерландских СМИ вызвало большой резонанс. Против аргументов борцов с пропагандой, что список статей с элементами дезинформации не преследует цель «клеймить» СМИ и журналистов, а лишь стремится продемонстрировать «достижения» российской пропаганды, проникающей даже в уважаемые СМИ, последние приводят контраргументы, что, борясь с пропагандой, ЕС создает «министерство правды» вроде описанного в романе Джорджа Оруэлла «1984».

Поле боя – Европа

То, что против Украины мастерски ведется дезинформационная кампания в Восточной и Западной Европе, признают не только украинцы, но и сами европейцы. И порой,хоть и бессознательно, но журналисты ведущих европейских изданий подпадают под ее влияние.

В сегодняшних условиях средствам массовой информации приходится применять неординарные методы коммуникации, поскольку они должны адаптироваться к требованиям современного информационного общества. Так, роль прессы на себя взяли социальные сети, блоги и другие сайты. Борьба за внимание заставляет действовать быстро и использовать эмоционально насыщенные тона. Короткие, но громкие названия статей гарантированно приведут читателей на сайт и заслужат лайк. СМИ откровенно воюют за право формировать общественное мнение. Благодаря своей репутации «классические» СМИ все еще продолжают привлекать внимание сотен тысяч (NPO Radio и Volkskrant в Голландии), а иногда и миллионов читателей (NOS в Голландии, Spiegel Online в Германии, The Guardian в Великобритании). У них сформирована своя аудитория, которая читает и смотрит их в Twitter и Facebook, на сайте и YouTube.

Аудитория (читатель, зритель и слушатель) выбирает себе такой канал получения информации, который лучше всего отражает ее собственные взгляды, звучит для нее правдиво, то есть подтверждает ее собственный опыт, а потому альтернативного канала не ищет. И здесь чрезвычайно важна компетенция журналиста – возможность прислушиваться к своей совести и взять на себя ответственность за формирование мнений людей.

Однако, к сожалению, часто СМИ используются как инструмент защиты, нападения и манипуляции. Имея сайты и блоги с миллионными пользователями, их владельцы могут использовать их в качестве средства манипуляции эмоциями. Быстрый доступ к клавиатуре и интернету в сочетании с борьбой за первенство время от времени заставляет опускать такие шаги журналистской деятельности, как проверка достоверности данных или получения комментариев от лиц, фигурирующих в новости.

Поэтому свобода информации приводит к свободе дезинформации, которую иногда и раскритиковать нельзя, не напоровшись на троллей. Ошибка, клише или пропаганда в статьях формируют впечатление о других народах, создают «шум», который мешает правдивой информации или здоровой критике достучаться до читателей. Более того, поступки людей базируются на основе (дез)информации.

Больше настоящей Украины

Есть надежда, что в связи с резонансом, который вызвали вопросы освещения Украины в нидерландских СМИ, авторы начнут более осознанно подходить к необходимости подавать взвешенную информацию.

Однако остается открытым вопрос: как украинцы могут отстаивать свое право на объективность освещения их страны в медиа. Ведь искажение картины выливается в прямые последствия – вроде негативного голосования по соглашению об ассоциации Украина-ЕС на референдуме в Нидерландах в 2016 году. Важным фактором подобного результата стала активная антиукраинская кампания, в рамках которой распространялась информация о негативных явлениях в Украине, таких как коррупция, проституция, выступления ультраправых и тому подобное. Все это действительно имеет место, но есть и другая сторона медали – стремление украинцев их искоренить.

Поэтому ответом должно стать увеличение доли «настоящей» Украины в европейском информационном пространстве. Иностранные журналисты говорят, что часто информацию об Украине они черпают из других СМИ, в частности российских. Ведь из-за языковых и другие препятствий, либо отсутствия такого желания, журналист не всегда может «достучаться» до первоисточников в Украине.

Поэтому время от времени непроверенная информация или полуправда ретранслируется в онлайн-среде сотни раз. Свободная пресса – достижение демократий Европы и Америки, ценность, которую не хотят сдавать даже в обмен на столь желанный современными ультраправыми силами европейских стран развал Европейского союза. Значительная поддержка националистических движений населением Австрии, Чехии, Польши, Нидерландов является прямым следствием популизма и манипулирования прессой. Это манипулирование остается невидимым, а потому с первого взгляда его трудно найти, а на «второй» взгляд большинство избирателей не способны.